Привет, вельвет*
Многие туристы считают, что ратраки только разравнивают разбитый за день снег, срезая бугры и засыпая рытвины. Этим, конечно, они тоже занимаются. Но еще в начале сезона эти машины создают окончательный профиль трассы, поддерживают его всю зиму, да и снежные фигуры в сноупарках строят именно они. Гусеницы со стальными пластинами и шипами отлично цепляются даже за обледенелый склон, а для сложных уклонов и условий есть лебедка, которая тянет ратрак к якорю. С ее помощью работать легче и весной, когда можно забуксовать, и в морозы, когда снег рыхлый, как песок. Длина троса — почти 1,5 км.
«Работаем, — говорит водитель ратрака курорта «Архыз» Ренат Козбаев, небрежно высунувшись из кабины. Ловко извернувшись, он накидывает конец троса лебедки на крюк огромной железной треноги. — Кучи от снежных пушек надо начинать растаскивать только сверху, значит въезжаем туда. Срезаем верхушку и тащим снег дальше. Он падает под гусеницы, так что обязательно надо утрамбовать. Теперь задним ходом, и снова наверх».
Он откидывается в рабочем кресле так, словно устраивается перед камином, а не собирается вспахивать гору на машине весом 12 тонн. Мотор снова ревет. Огромный приземистый трактор привязан стальным тросом к треноге, словно послушная овечка. В стекло летят белые хлопья, ковш гонит вперед снежный девятый вал. Стрела троса уходит в темноту на километр, как нить волшебного клубка. Изнанка горнолыжной жизни выглядит как фантастический фильм об исследованиях Марса.
Отвал ратрака не только тащит снег, но и просеивает его, как сито. Позади находится фреза — барабан с острыми зубцами, который рыхлит склон, взбивая его, как тесто, смешивая два вида снега. А потом финишер, специальная резина с бороздками, приводит поверхность в порядок и разглаживает ее. Именно эти бороздки создают тот самый знаменитый «вельвет» — мечту и наваждение любителей трассового катания. Четкие «вафельные» полоски, уходящие за горизонт, означают, что по этой трассе пока ездил только ратрак, а значит, сейчас будет лучший ваш спуск.
Внутри кабины — сплошная электроника и множество экранов. Спидометр, в целом, лишний, максимальная скорость всего 20 км/ч. Зато можно управлять ушами отвала (то есть боковыми частями ковша), задавать угол реза снега, заглубление и скорость вращения фрезы и много чего еще.
«Я здесь с основания курорта, сейчас сам обучаю новичков, — говорит Ренат. — Очень многое зависит от того, чем занимался человек раньше. Я работал на тракторах, так что на полное знакомство с машиной у меня ушла неделя. Но гораздо дольше я разбирался, что делать со снегом, куда и откуда его толкать».
Ратраки работают в тесной связке с операторами снежных пушек: те могут создавать снег под задачи. Мокрый легче растаскивать — он слипается в большой ком, и его можно перенести подальше. Сухой легче ратрачить, то есть ровнять трассу для катания. Конечно, это все относится и к настоящему снегу.
«Весной тяжелее, — отмечает ратрачик «Эльбруса» Бузджигит Динаев. — Весенний снег более пористый, вязкий, трасса похожа на мокрый сахар, а работать с ней — все равно, что с пластилином. Такую трассу отрабатывают сразу, как спустились последние гости. Выводим ратраки еще до вечера, чтобы за ночь, когда подморозит, она «схватилась», стала более жесткой».
Снегопады ратратчики не очень жалуют: вся работа насмарку. Если после их проезда выпадает более 10 см снега, приходится снова выходить. Но тогда снег к открытию не успеет настояться и останется мягким. Первым гостям — хорошо, но тем, кто придет позже, будет не так приятно.
«Была идея, чтобы мы после смены сами проверяли свою работу, то есть спускались на лыжах, — улыбается Ренат, глядя на темный силуэт ратрака. — Все местные катаются с детства, но за ночь мы так устаем, что просто вываливаемся из кабин. И все-таки с каждым годом я все больше люблю машину и свою работу. Мне никогда не скучно».
Над освещенными участками дрожит снежная завеса. А еще выше, где лес сливается с ночью, медленно ползут по склонам желтые огоньки ратраков. Курорт засыпает, просыпается магия.
*Статья опубликована в составе статьи «Снежная алхимия» в журнале Discovery № 2 (148) февраля 2022 года